Том 17. Записные книжки. Дневники - Страница 70

2. В IV, 1, 2 (вместо «Иван» — «X»). К первоначальному замыслу повести «Три года». В повести не использовано.

3. Запись — в духе общих суждений, имеющих отношение к первоначальному замыслу повести «Три года» (ср. I, 2, 4; I, 6, 3 и др.); в повести — нет. Косвенно мысль об общественной деятельности как потребности души присутствует в рассказе «Жена», над которым Чехов работал осенью 1891 г., и в более поздних произведениях, например, в «Доме с мезонином» (1896).

Стр. 4. 1. Ср. I, 6, 1.

22 марта 1891 г. «В Венеции мы жили в лучшем отеле, как дожи», — писал Чехов сестре 1 (13) апреля 1891 г., жалуясь на излишние расходы, в которые втягивал его Суворин. В отель «Bauer» к Чехову и Суворину приходил Д. С. Мережковский. По его воспоминаниям, встреча состоялась «в длинном суворинском салоне с зеркалами без рам и с обычными венецианскими люстрами» (см. ниже). Из всех итальянских городов Венеция произвела на Чехова сильнейшее впечатление. В первом письме из Венеции — к брату Ивану Павловичу от 24 марта (5 апреля) 1891 г. — Чехов перечислял места этого города, восхитившие его своей красотой. К концу путешествия он писал: «Из всех мест, в каких я был доселе, самое светлое воспоминание оставила во мне Венеция» (Чеховым, 15 (27) апреля 1891 г.).

В XV гл. «Рассказа неизвестного человека» действие происходит в Венеции, в отеле «Bauer». В этой главе упоминаются также домик, в котором по преданию жила Дездемона, могила Кановы, дворец дожей с замазанным портретом Марино Фальери (см. следующие записи). Из европейских городов, в которых Чехов был в 1891 г., названы также Вена и Флоренция.

Собор св. Марка и площадь перед ним, дворец дожей, домик Дездемоны, усыпальницы Кановы и Тициана упоминаются также в письмах к родным (см. Письма, т. IV, стр. 201–205).

Усыпальницы Кановы и Тициана находятся в церкви Фрари.

24 марта (5 апреля) 1891 г. Чехов писал брату Ивану Павловичу: «Сегодня воскресенье. На площади Марка будет играть музыка». В этот «нежный мартовский день», как вспоминал Д. С. Мережковский, находившийся тогда вместе с З. Н. Гиппиус в Венеции, он встретил Чехова и Суворина в соборе св. Марка (Чеховский юбилейный сборник, стр. 203–205; здесь сказано, между прочим, что весь этот день они провели вместе: осматривали «стеклянные» фабрики, покупали безделушки, вечером беседовали в номере Суворина). Воспоминания Мережковского на содержание беседы не проливают света («Чехов <…> в горячие споры не вступал»), но в письме Чехова Ивану Павловичу от 24 марта (5 апреля), очевидно, отразились некоторые из затронутых в этот вечер тем: «Русскому человеку, бедному и приниженному, здесь в мире красоты, богатства и свободы не трудно сойти с ума. Хочется здесь навеки остаться, а когда стоишь в церкви и слушаешь орган, то хочется принять католичество».

В Венеции Чехов говорил Мережковскому о замысле пьесы из жизни венецианского дожа Марино Фальери (1278–1355), что видно из письма Мережковского от 14 сентября 1891 г.: «Написали драму из венецианской жизни „Марино Фальери“?» (ГБЛ). Тема смерти могла быть затронута и в связи с трагической судьбой Фальери. Старый венецианский дож Марино Фальери, не удовлетворенный слишком легким наказанием знатного патриция Стено, который оскорбил его молодую жену и его самого, организовал заговор против знати. Но по доносу он был схвачен и казнен, и голова его скатилась с «лестницы гигантов» дворца дожей. На одной из внутренних стен дворца дожей среди портретов дожей вместо изображения Фальери и сейчас висит рама, обтянутая черным, с латинской надписью, означающей: «Это место Марино Фальери, обезглавленного за преступление». Сюжет был уже использован в трагедии Байрона «Марино Фальери», в рассказе Гофмана «Дож и догаресса» и в других произведениях.

В гл. XV «Рассказа неизвестного человека» Марино Фальери упоминается в характерном контексте: «А во дворце дожей меня все манило к тому углу, где замазали черной краской несчастного Марино Фальери. Хорошо быть художником, поэтом, драматургом, думал я…» Может быть, в письме Суворину от 3 марта 1892 г. имеется в виду этот неосуществленный замысел: «… хочется поехать в Венецию и написать… пьесу».

26 марта (7 апреля) 1891 г. письмо к родным Чехов начал так: «Лупит во всю ивановскую дождь. Venetia bella перестала быть bella». В этот день, не имея возможности из-за непогоды выйти из дому, Мережковский послал Чехову записку с предложением ехать вместе в Болонью (ГБЛ).

Мережковский предлагал в этой записке выехать в Болонью на следующий день в 4 ч. 35 м. вечера: «Мы переночевали бы в Болонье, и затем у нас было бы время от 9 ч. утра до 2 ½ ч. — тогда отправляется поезд во Флоренцию. На несколько часов останавливаться в Болонье неудобно, потому что там есть вещи („Св. Цецилия“ Рафаэля Санцио), на которых грешно не остановиться повнимательнее…»

Полное название картины Рафаэля: «Святая Цецилия с четырьмя другими святыми» (находится в Академии искусств).

2. Запись сделана в Болонье или по дороге из Болоньи во Флоренцию, т. е. 27 или 28 марта. О. И. — по сопоставлению с Записями на отдельных листах — Ольга Ивановна, персонаж из первоначального замысла «Три года».

3. В письме к родным от 28 марта (9 апреля) 1891 г.: «Я в Болонье (Bologna), городе, знаменитом своими аркадами, косыми башнями и картиной Рафаэля „Цецилия“».

Стр. 5. 1. В письме к родным 30 марта (11 апреля): «Холодно. Хандрим».

2. Из записей к первоначальному замыслу повести «Три года» это первая, имеющая прямое отношение к ее тексту. Ср. в I гл. — о Панаурове (Сочинения, т. IX, стр. 14–15). В отличие от «брата О. И.» Панауров «ничего не пил». Ср. в гл. XI: «он любил коробки с картинками».